Когда слышишь это горькое слово – «Карабах», в памяти тотчас воскресают трагические события недавних лет: земля, обагренная кровью, горе, вражда, небо, сеющее смерть… Может быть, именно поэтому иные посетители Центрального Дома художника на Крымской набережной обошли стороной, пропустили выставку Юрия Григоряна «Песнь о Карабахе» осени 1997 года, даже не заглянув на нее. Люди устали от ненависти, злобы, от проклятия войны.
Те же, что заглянули, не могли не остановиться, завороженные музыкой чистых, звонких мазков в прихотливом мерцании на редкость красивой живописной фактуры, представляющей прекрасный Божий мир, древнюю страну с ее красновато-охристыми нагретыми солнцем камнями, золотом земли, розовым маревом далеких гор. В этом чудесном, таком теплом, таком ласковом мире люди живут по древним непреложным законам природы, совершают свой повседневный труд – пасут овец, месят тесто, ходят за водой к родниковому источнику, к которому веками ходили их прабабки… Женщины в наброшенных на голову и плечи покрывалах, как-то особенно подчеркивающих и оттеняющих строгую красоту их иконописных лиц, неторопливо проходят по улицам деревни; отдыхая, судачат о чем-то у калиток оград, сложенных из грубых неровных камней, — и во всем этом неторопливом, размеренном ритме жизни дышит история, древняя судьба народа. Стройные, как кариатиды, девушки; мудрые старики с лицами апостолов; ослики и быки-труженники, друзья и помощники людей; сложенные из розового туфа дома с полукружиями окон и дверей, такие близкие по архитектуре древним армянским церквам; родники, бьющие из земли животворящей влагой заботливо одетые в камень, украшенные резным орнаментом, навевающие ассоциации с древней Элладой. Удивительный, Богом благословенный край… и невольно охватывает сомнение: а есть ли в нашей жестокой реальности такой Карабах? Не предстает ли он таким лишь в видениях художника, в его работах, пронизанных ощущением сказки, мечты, поэзии древних преданий?
Но разве древние предания и песни не говорят подчас о современной действительности вернее сиюминутных репортажей?
Цикл картин Григоряна о Карабахе – песнь о спасении и надежде. Хотя трагическая нота не чужда творчеству художника: надрывно звучит «Реквием» — почернела земля; кровью налились погребальные покровы; стропила деревенского дома нависли над головами подобием сабель и кинжалов, орудий смерти. Повержены наземь мужчины; женщины застыли в безмолвном исступлении горя. Но всякий раз, преодолевая смерть, звучит голос жизни: из глухо-багровой тьмы видением света выступает белая кормилица-корова с рогами, изогнутыми, как молодой месяц, и женщина, мать, хранительница жизни, оберегает, воскрешает свой род, свою семью. Не случайно именно она, женщина, остается неизменной и постоянной героиней творчества Григоряна.
Она стоит с ребенком на руках – Богородица, тонкая, хрупкая, светлая на фоне темной арки окна. Червонным золотом мерцают стены дома, обожжённая солнцем глина двора, по-осеннему багровые листья тонкого и светлого, как ее фигура, чуть склоненного деревца.
Правда искусства сильнее сиюминутной правды политических потрясений. Войны, распри остаются лишь в памяти истории страшным предупреждением, подобием вышедшего из земли черепа, оскалившегося в своей смертной улыбке. Красота, любовь, материнство, бьющие родниковой водой источники, солнцем озаренные горы существуют всегда, присутствуют постоянно вечной славой Творцу, вечным гимном Жизни.
